Больше жизни - меньше правил

2 июля  в конференц-зале «Интерфакса» прошла пресс-конференция Центра защиты прав животных «Вита» на тему «Закон об охоте: террор в лесу и торжество живодеров».  Вниманию прессы был представлен проект Федерального закона «Об охоте». Законопроект не выносился на обсуждение общественности и проводится через Думу в спешном порядке.  Камер ТВ в зале не оказалось, корреспондентов  центральных изданий тоже, хотя среди основных принципов законодательства в области охоты и сохранения охотничьих ресурсов имеется и «участие граждан и общественных объединений в подготовке решений, касающихся охотничьих ресурсов и среды их обитания», т.е. общественность должна быть в курсе.

Цель пресс-конференции – ознакомить таки с его содержанием широкую общественность, чтобы не  допустить его принятия в предложенной редакции без поправок, учитывающих мнение ученых и его оценки общественными организациями по охране природы и животного мира.

В конференции приняли участие ученые-биологи – Александр Никольский, доктор биологических наук, проф. РУДН, член  Всемирной комиссии по охраняемым территориям МСОП, Анатолий Лукьянов, кандидат биологических наук, сотрудник биофака  МГУ, автор курса биоэтики. Они подробно прокомментировали документ и  дали ему  компетентную оценку – законопроект научно несостоятелен, некорректен (взять, к примеру, тот же перечень охотничьих животных), принятия закона в редакции Минсельхоза  допустить нельзя. Губительны  были бы его биологические последствия  и неизбежно связанные с ними экологические в результате нарушения экосистем. Кстати, а почему  сельскохозяйственное ведомство так озадачилось охотой? Отсюда и эти «дичефермы» «в полувольных условиях и искусственно созданной среде» (животноводческое массовое содержание с последующим убоем на месте прикорма с вышек и из бункеров ручной дичи) вместо заповедников и заказников. Минсельхозу со своими профильными задачами управиться бы. Или есть далеко идущие замыслы, в которые чужих не посвящают, и тогда экспансия понятна? Почему бы охотничьими ресурсами не заняться наконец Министерству природных ресурсов, что было бы вполне логично?

Закон одиозен своей аморальностью, о чем, как всегда, строго аргументированно, говорила в своем выступлении Ирина Новожилова, президент Центра защиты прав животных, хотя среди основных его принципов значится применение орудий и способов охоты, «отвечающих требованиям гуманности и предотвращения жестокого обращения с животными». Вряд ли гуманны переселение, гибри дизация и акклиматизация, заведомо допускающая гибель охотничьих животных еще до их добычи. Фильм и фотографии из архива Центра неопровержимо свидетельствуют, мягко говоря, об обратном. Нет контроля? С делегированием контрольных функций субъектам Федерации его больше не станет.

Артем Зверев, главный врач Фонда защиты животных «БИМ», однозначно выразил свое человеческое и профессиональное отношение к законопроекту  как антигуманному и продемонстрировал фотографии  и рентгеновские снимки животных, ставших жертвами пневматического, травматического, оружия и капканов, использование которых разрешает «Закон об оружии» и не запрещает проект.

На пресс-конференции, тема которой имеет и явно общегуманитарное значение, к нашему удивлению, мы не увидели ни представителей творческой интеллигенции, «ответственной»  за воспитание чувств сограждан, моральное здоровье общества, ни православных священнослужителей, радеющих о спасении душ паствы и смягчении  общественных нравов, голос которых в православном государстве мог  быть услышан и на самом земном верху.

Не прозвучала на конференции и оценка проекта российским  представительством Всемирного фонда охраны дикой природы (WWF), располагающим  в случае необходимости мощными информационными и финансовыми ресурсами, ведь целенаправленность закона об охоте имеет решающее значение для сохранения природы, диких животных, «биологического разнообразия Земли» –  главной задачи WWF. Фонд участия в конференции не принял.

Десятью днями раньше, 23 июня состоялась пресс-конференция в  редакции «Комсомольской правды», тема – «Кто спасет от жестокости людей и животных?». Помимо привычных стойких защитников животных-общественников  в ней приняли участие  артисты Елена Камбурова, Андрей Макаревич, Алексей Серебряков, сотрудник МВД и настоятель храма. Речь шла о необходимости принятия федерального закона  о защите животных от человеческой жестокости.

Темы конференций не смежные, не перекликающиеся, тема их по сути одна – человеческая жестокость, стремительно, неуклонно нарастающая  жестокость в нашем обществе.

Когда почитаешь законопроект «Об охоте» в его последнем  (апрельский  был еще хоть человеческим языком изложен) варианте, то вопрос, отчего никак не примут федеральный закон  о защите животных, который запретит наконец их убийство, отпадает. Если уж диким в их родном лесу, поле, море-океане спасу нет, так чего уж тут за собак и кошек в мега- и недополисах переживать, хотя, как показала первая пресс-конференция, их судьба волнует сограждан больше. Что, до диких никому нет дела, и этим пользуются законодатели? Их убийство никого не касается, или, наоборот, касается, и у нас так много охотников, что они убийственные законы приветствуют?

Нет, выходит, в нашем отечестве жизни ни тем, ни другим. Наличие лишь той части из них допускается, что необходима для потребления их плоти (животноводство), для развлечения путем глумления над ними, их естеством (зоопарки, цирки, дельфинарии и пингвинарии…), непосредственного удовлетворения низменных инстинктов, питания пороков (охоты, бои…), процветания уже зашедшей в тупик фармакологии и противоестественной косметологии (опыты), коммерческой кино- и фелинологии с выведением и разведением животных вплоть до их деградации и вырождения… – доходно!

Итак, мы не только не получили закона о защите животных, нам спустили беспримерно жестокий охотничий.  Лес – вольница для стрелков  всякого рода, и Федеральный закон «Об оружии» – хорошее им подспорье. Пневматическое, травматическое, холодное оружие, капканы, чтоб тварь помучилась? – пожалуйста!  На авто, вездеходах, с вертолетов, что б много и сразу  – нет проблем! По весне по птицам, на последнем дыхании до родины долетающим, пальнуть – и говорить не о чем! И в берлоге мать-медведицу в неравном бою одолев, медвежат «добыть», постфактум лицензию оформив, …   – эта практика не запрещается!  Такие у нас Правила охоты (см. п.15) – «основа осуществления охоты и сохранения охотничьих ресурсов» (Законопроект – ст. 23.п.1). Для науки и в целях образования можно и краснокнижника на прицел взять. И нашим охотникам можно и иностранным – «экологический» или попросту «охотничий туризм» называется. У себя не могут – по закону или из соображений  имиджа, чтоб не афишировать  патологические наклонности, а здесь заплатил свои тысячи рублей – и можно. Были бы тысячи – десятки, сотни… Испанский король  Хаун Карлос I три  года назад убил на Вологодчине русского ручного медведя Митрофана, для верности напоив прежде зверя медом с водкой, и ничего, а ведь и почетный президент  WWF вроде как.

Правда, наши «охотники – любители» из VIPов, которые на родине «светиться» не хотят, тоже  охоттуры приобретают – в далекую Африку на сафари, например.

«Больше жизни, меньше правил!» – девиз отечественных экстрималов, охотников до развлечений зазывает покупателей в отделы торговых центров, где предлагается модный товар – все для охоты, рыбалки, сафари, здесь же шкуры  диких зверей для украшения дома, кабинета «настоящих мужчин» (можно выдать и за добытую собственноручно). Среди «настоящих мужчин» и очень даже узнаваемые лица, и на фото с убитыми ими зверями улыбаются… И творческие люди творят зло и, представляя востребованное «массовое» искусство, к несчастью, пропагандируют его. Экстрим, безудержность-одержимость, по сути – сатанизм.  Существует международный «черный список» трофейных убийц.

В стране, где В. Путин в бытность свою президентом обозначил православие как национальную идею,  т.е.  как нравственный ориентир общества, культивируется жестокость и посредством принятия таких «беспредельных» законов, как об охоте, и посредством неприятия человеческих  –  о защите животных от  жестокого обращения, которые бы сдерживали вал насилия в обществе, всегда начинающегося с истязания незащищенных.